В конце 70-х годов XIX века предприниматель и купец из города Карачева Орловской губернии Николай Иванович Боев (1825 — 1896) построил на южной окраине Калужской губернии лесопильный завод. Расположился он в небольшом поселении Гута, где уже работала его винокурня. В средине же XIX века в нём существовало так называемое Гнучевское стеклодувное производство, по неизвестной причине закрывшееся. Поселение располагалось в живописном первозданном бору на берегу речки Лютой, впадающей чуть ниже в реку Рессету. Возвели предприятие мужики из Карачева и из деревни Стайки Жиздринского уезда.

Окрестности завода стали быстро обрастать новым жильём, и скоро он оказался в центре значительного поселения. Со временем, набрав мощность, отгружая потребителям такие первосортные лесоматериалы, как обрезная доска, тёс, брус, тарная дощечка и т. п., его слава дошла до развивающихся промышленных центров — Брянска, Людинова, Орла, Карачева. Сюда потянулись обозы за продукцией. Древний Карачевский большак стал настолько оживлённым, что некая Софья Ивановна Алимцева построила возле моста через Лютую в 2-х километрах от посёлка постоялый двор, который долгое время приносил значительный доход. На этом месте до сих пор растёт посаженная ею сирень, обильно цветущая каждую весну. Здесь же разразилась в октябре 1941 года трагедия: немецкие танки, завершая окружение 50-й армии Брянского фронта у посёлка Боев (бывшей Гуты) со стороны Карачева, наткнулись на полевой госпиталь одной из её дивизий и сравняли его с землёй. Как вспоминала жительница посёлка Мария Афанасьевна Изотова, побывавшая вскоре здесь как очевидец, на обезображенной поляне лежали десятки трупов бывших раненых красноармейцев и среди них немало молоденьких санитарок…

Причин для строительства лесоперерабатывающего предприятия у Н. И. Боева было несколько: наличие имевшегося здесь поселения на удобном Карачевском большаке; большие запасы в округе ценной сосны и дуба; близость к Карачеву (25 километров); ходившие упорные слухи о строительстве железной дороги Брянск — Еленский — Плохино — Белёв. Она должна была пройти в этих местах (кстати, её планировали со временем соединить и с ж/д Москва — Брянск у станции Зикеево). И, наконец, возможность иметь дешёвые рабочие руки крестьян окрестных сёл и деревень, которые в основной массе занимались отходническими промыслами по причине того, что земледелие не обеспечивало сносную жизнь их больших семей.

Недалеко от лесопилки Николай Иванович освоил производство скипидара и дёгтя. Жгли также дрова на уголь. И дёготь, и скипидар, и уголь в большом количестве продавали местному населению, предприятиям и зажиточным горожанам.

Хочется отметить и ещё одну причину, которая привела Боева в наш древний лесной край — это легенды о здешних местах, уходящих корнями в далёкое прошлое. Ему, конечно, они были известны. Они манили его как человека любознательного и предприимчивого, а ещё как патриота малой родины. Да, в окрестностях поселения находились такие легендарные объекты, как урочище Кресты (в трёх километрах), Лихое болото (в 34 км), Змиев вал (в 1,5 км), а также заболоченная, с пугающим названием речка Лютая, на берегу которой он и основал свои производства. Кстати, всего в десяти минутах ходьбы от поселения находится урочище Мелуш на реке Рессете, где при впадении в неё Лютой воздвигнуты древние славянские захоронения в виде больших курганов.

Вкратце коснёмся этой легенды, передающейся народом из поколения в поколение на протяжении многих сотен лет. Доподлинно изучено, что предки славян — вятичи — были известны далеко за пределами Руси как люди воинственные и храбрые, зорко оберегавшие свою землю от любых посягательств, в том числе и от киевских князей. Вот так в своём Поучении о походе через вятичей, как об особом подвиге, говорил в конце XI века Владимир Мономах: «А се вам поведаю, дети мои, труд свой, о же ся если тружал пути дея и ловы 13 лет. Первое к Ростову и дох, сквозь вятичи, послал мя отец, а сам иде к Курску». И ещё: «А в вятичи ходихом по две зимы, на Ходоту и на сна его».

По сюжету известной былины Илья Муромец в наших дебрях убивает Соловья-разбойника. По замыслу же народному, конечно, убивает в его лице вятичей. Где конкретно? Речка Смородинка находится где-то возле Карачева. А не речушка ли это Лютая у посёлка Боев?..

Речка Лютая. Почему она носит это название? Кто его дал? В какую лютую годину? Что произошло в древности на её берегах и на Карачевском большаке, который тянется через Хвастовичи, Кцынь и далее на Козельск в сердце вятичского края? Остаётся только догадываться. Но имеется полная уверенность, что это название неразрывно связано с названием Кресты.

Недалеко от Крестов, на противоположной стороне р. Рессеты, у бывшего посёлка Курган (стоял у древних курганов) находится Лихое болото. Почему оно так называется?

Северо-восточнее Крестов и р. Лютой прямо от берега Рессеты в направлении на юго-запад простираются остатки Змиева вала. Протяжённость его здесь небольшая — чуть больше километра. Защищал он, по всей видимости, брод у нынешнего Аннинского моста и эту очень древнюю дорогу на Карачев и в Степь. От кого?

По местному поверью, в урочище Кресты, на берегах Лютой и вокруг них произошла когда-то большая сеча многолюдного войска и дружин. Предположительно здесь вятичи столкнулись с хазарами. Но очень возможно, что как раз Владимир Мономах со своим войском мерился тут силой с их войском во главе с Ходотой…(Надо полагать, что большие и малые битвы или сражения происходили здесь не раз в VIII–XIII веках, так как сильно заболоченные поймы рек Лютой и Рессеты являлись рубежом, за которым находились основные земли и поселения вятичей, вплоть до Старой Рязани).

Н. И. Боев умер в 1896 году очень богатым купцом и меценатом. В Большой Российской энциклопедии (том 3) так написано о нём: «Боев Николай Иванович (ок. 1825 года, предположительно, г. Карачев Орловской губернии 2(14).01.1896, Москва), российский предприниматель, один из крупнейших благотворителей. Потомственный почётный гражданин. С 1853 года купец 2-й, затем 1-й гильдии. Совладелец (вместе с братьями Петром, Алексеем, Александром, Валентином) фирмы „Братья Боевы“, которая вела торговлю мануфактурными товарами. Боев пожертвовал Московскому городскому общественному управлению на благотворительные нужды около 1,2 миллиона рублей. Из этих средств 750 тысяч рублей он выделил (1890) на устройство и содержание Дома призрения им. братьев Боевых, который построен к 1894 году (архитектор А. Л. Обер) на участке земли, бесплатно отведённом Городской Думой. Благотворительное заведение включало Боевскую богадельню на 300 человек и 2 дома бесплатных квартир на 130 семей (с 1895 года также и начальное училище, построенное на пожертвования Боева в размере 130 тысяч рублей…). Боев состоял казначеем Хамовничского отделения дамского попечительства о бедных и Мариинского женского училища, член попечительского совета городской детской больницы Св. Владимира. По духовному завещанию Боева, Московское городское общественное управление для содержания Дома призрения получило в своё распоряжение здание с землёй в Москве стоимостью свыше 190 тысяч рублей и имение Сокольниково в Звенигородском уезде Московской губернии».

После его смерти лесоперерабатывающее предприятие на посёлке продолжало работать и развиваться. Трудились на производстве прежние работники из Стаек и других населённых пунктов Теребенской волости. (В моём архиве имеется фотография 1918 года, на которой запечатлены служащие уже Стайковского лесозавода). Эта фотография говорит о том, в период Октябрьской революции и Гражданской войны поселение, в котором работал завод, уже не носило имя Н. И. Боева.

Спрашивается, когда посёлку опять присвоили его имя, оставшееся навсегда на карте нашей области?

По данному вопросу и вообще об истории и судьбе посёлка я беседую с недавними его жителями, мужем и женой Стефанчиковыми Марией Дмитриевной и Алесандром Васильевичем. Мария жила в посёлке с 1946 года, а ветеран войны Александр Васильевич (в сентябре ему исполнится 92 года) с 1949 года. Здесь они поженились. Вырастили шестерых детей. Оба работали на Полпинской хозветке Брянской железной дороги до ухода на пенсию. В 2008 году переехали в Хвастовичи, где муниципалитет выделил им квартиру.

Мария Дмитриевна вспоминает: «На нашем посёлке люди жили весь прошлый век и ещё раньше: Абрамовы, Анопочкины, Храмчёнковы, Табановы, Изотовы, Алёшкины. Работал лесником у барина, так звали лесопромышленника, и отец моего мужа Василий Захарович, который устроился на работу после ранения в империалистической войне в 1915 или в 1916 году. У них в семье было 9 детей. Нелегко было их растить. Василий Захарович рассказывал, как он просил у хозяина помощи. Тот ему говорил так: „Возьми да ударь покрепче по дубу чьим-то топориком, глядишь, детям каша появится…“, намекая на то, что нельзя быть предельно честным в их деле, и тем самым разрешая приворовывать у лесной нивы. Свёкор говорил также, что название поселка „Боев“ появилось после смерти Николая Ивановича. Позже, когда установилась Советская власть, завод стал называться Стайковским, а посёлок — Гутовским, как и при его жизни».

Известный хвастовичский краевед Виктор Сергеевич Артамонов по этому поводу писал так: «После революции винный завод был ликвидирован. Лесозавод остался, пережил гражданскую войну и посёлку вернули первоначальное название — Гутовский, добавив к нему слово лесозавод. Перед войной лесозавод работал в три смены. На производстве было занято 150 рабочих. Значительная часть продукции шла на экспорт в Германию. Руководил заводом Михаил Иванович Алёшкин». И далее: «После войны эвакуированное оборудование перевезли в Еленский. Он и там стал называться Гутовским лесозаводом, а посёлок опять стали называть Боев…». Это название вошло в обиход не сразу. Возможно, по той причине, что с пуском в эксплуатацию в 1934 году железной дороги Брянск — Дудоровский поселение ещё получило название Сорок Первый — оно оказалось на 41-м километре от Брянска.

Мария Дмитриевна далее рассказала: «Люди нам много говорили о Боеве и его приказчиках. Он остался в памяти хорошим человеком. Уважал рабочих. Не обижал. Помогал семьям. Поэтому и работа спорилась. Неприятно думать, что наши дети о нём почти ничего не знают. Это неправильно… Когда началась война, основное оборудование удалось эвакуировать на лошадях в Пензенскую область. В этом большом деле приняла участие и Анастасия Фёдоровна Черенкова (жила после войны в Хвастовичах). Кто-то из жителей посёлка показал немцам оставшееся заводское оборудование и они предприятие восстановили. Лесоматериалы отправляли к себе в Германию. Отступая, захватчики и завод, и железную дорогу взорвали, после чего он уже не был восстановлен. В 50-е годы и позже лес на нашей станции отгружали уже брянцы и орловчане. Сначала работники Желтоводского цеха переработки древесины Карачевского леспромхоза, а потом какие-то люди из Орла. Но нам это было на пользу мы подрабатывали на погрузке вагонов и кормили большие семьи.

Лес перестали отгружать в конце 70-х. В это же время в посёлке закрыли начальную школу, а позже и магазин. Жить стало неудобно и народ начал разъезжаться. Мы переехали в числе последних пять лет назад в Хвастовичи — мужу как фронтовику дали квартиру со всеми удобствами. Нашу хозветку тоже закрыли — в 2009 году. Некому по ней стало ездить…».

Спрашиваю у Марии Дмитриевны, как боевцы пережили войну, ведь они оказались в 1941 году в пекле немецкого окружения вместе с 50-й армией Брянского фронта?

— Я дружила с Анастасией Абрамовой. Она про посёлок знала всё — от родителей. Она и другие жители говорили, что в пойме Рессеты, на подходах к посёлку и в нём самом происходили в октябре 1941 года страшные бои. Погибло много наших солдат. Немцы расстреливали их в упор из танков и пулемётов. Над переправами постоянно кружили самолёты с крестами. И бомбили без устали. Но всё равно наши вырвались…

Уже после войны, помню, в первый раз, в 1962 году, в посёлок приехала молодая женщина с Урала. Это была дочь красноармейца, погибшего при окружении, Марина Григорьевна Молчанова. Мы с ней хорошо знакомы. Она искала сведения об отце. Нас расспрашивала про войну, ходила в ближние леса. Ругала нас за то, что повсюду, даже в посёлке, валялись человеческие кости и никто их не убирал. Мы пожимали плечами. Иногда говорили ей, что про этих солдатиков сложилось мнение, будто они предали народ и Родину — пропустили немцев к Москве. Она говорила, что это ложь, неправда, идущая ещё с войны от командования…

Женщина оказалась напористой и смелой: ездила в Москву к большому начальству и добилась, чтобы эти косточки люди собрали и торжественно захоронили в земле. В 1966 году открыли памятник в посёлке. Потом памятники воинам 50-й армии появились на Крестах, на Мелуше, в Еленском, других местах. А мы узнали всю правду про наших героев, не зря сложивших головы в неравном бою с захватчиками. Марину Григорьевну Бог не забыл: в 2001 году брянские поисковики нашли останки и медальон её отца. Останки героя Отечественной войны перезахоронили…

Поговорив со Стефанчиковыми, я пришёл к выводу, что посёлок Боев, находящийся на границе трёх областей: Брянской, Калужской и Орловской, оставил заметный след в истории юга нашего региона. Но что важнее — его жизнь продолжается, благодаря, прежде всего, неутомимой деятельности предпринимателя из Хвастовичей Сергея Дмитриевича Артамонова, взявшего в аренду вокруг поселения лесные угодья и обосновавшегося здесь, как он заметил, надолго, а, возможно, и навсегда. Данное устремление он подтверждает делами. Уже сегодня каждый желающий может отдохнуть на Боеве (рыбалка, грибы, ягоды, русская баня).

Сергей Дмитриевич наслышан о жизни и делах семьи Н. И. Боева и уважает его за ту большую бескорыстную деятельность, которую тот вёл на благо людей и Российского государства. Как патриот малой родины, стремится беречь и приумножать окружающую посёлок природу, лесных и речных зверя и птицу. Следит за памятниками, посвящёнными подвигу 50-й армии.

На посёлке также постоянно живут местные жители Анатолий Журавлёв, Юрий Изотов и другие. Приезжают также Фёдоровы, Табановы, Теребенцевы. Поселение возрождается. Однако, имеется и очень существенная проблема, которая может перечеркнуть благие начинания — это отсутствие надёжного энергоснабжения.

Мне представилась возможность через 118 лет после смерти Н. И. Боева вспомнить о нём, отдать ему дань памяти и высказать уважение за то, что он делал и сделал для нас — калужан и всех россиян как истинный патриот. Пусть эта память и дальше живёт в веках!

Виктор Гусаров