Виктор Сергеевич Наумов, сын партизана С. А. Наумова
«Мне было 10 лет, когда погиб отец. В этот момент я, трое братьев и сестёр, а также мама Екатерина Александровна находились уже в эвакуации в Сталинградской области под городом Камышиным.
Отец в партизанском отряде занимал должность начальника продовольственного снабжения. Ему приходилось заниматься изысканием продовольствия для товарищей, и поэтому он часто бывал в сёлах и деревнях, контактируя с людьми. Люди, конечно, были разные. В последнем своём задании он пришёл к брату Серафиму в с. Фролово. Не успели они обговорить дела, как к дому нагрянули немцы. Отец, по рассказу очевидцев, хотел уйти огородами в лес, но пришлось залезть на чердак дома — кругом были враги. В момент, когда фашист зашёл в дом, отец спрыгнул во двор и начал стрелять, убив одного или двух солдат. В этот же миг его и сразила вражеская пуля. Недолго думая, немцы застрелили и дядю Серафима. Его жену и шестерых детей они отправили в Хвастовичи, трупы братьев погрузили на телегу и доставили в полицейский участок. Потом выбросили в какую-то канаву и закопали. Детей и тётку неделю держали в подвале. Есть ничего не давали (дети от голода стали грызть свои пальцы). Затем семью сожгли на „салотопке“.
Могилу отца мы не знаем. Были предположения, где находилась эта канава, но там ничего не нашли.
От отца мы получили в эвакуации одно письмо. Потом пришла похоронка. Домой мы вернулись осенью 1943 года. Сначала жили в Милееве, позже переехали в Хвастовичи.
Отца я хорошо помню. Он был очень внимательным к детям, приносил нам гостинцы. Смотрел, как мы готовимся к урокам. А вообще, был занятым человеком.
Помню, как провожал нас до ст. Зикеево, и мы сели в вагон поезда. Он говорил матери, чтобы берегла детей от бомбежек: как в воду смотрел — уже в Сухиничах наш состав бомбили немецкие самолеты…
Об отце у меня самые добрые воспоминания. Его образ я хорошо представляю, будто встречался с ним вчера, а не 70 лет назад…
Отцом мы все гордимся. О нём знают его внуки и правнуки. Свой долг перед Родиной он выполнил до конца и в этом, наверное, все величие его подвига. Пусть земля ему будет пухом…»